Тем не менее вполне разумные и обоснованные призыва способствовать внедрению и развитию энергосберегающих технологий наталкиваются на расточительство. И дело даже не в том, что надо закрывать за собой двери и зимой беречь тепло. Речь о том, что тепловое (и ресурсное в целом) разбазаривание давно приняло системный характер.
От глобальных утверждений перейдем к цифрам. Для начала сравним климатические особенности российских и некоторых зарубежных городов. Это сравнение проще всего провести в несколько непривычном параметре — градусо-сутках, равных произведению средней температуры отопительного сезона и его суточной продолжительности. В таблице приведены данные по 9 городам:
Город (регион) | Параметр град х сутки |
Чита (Сибирский Федеральный округ) | 7104 |
Екатеринбург (Уральский Федеральный округ) | 5563 |
Самара (Приволжский федеральный округ) | 4964 |
Ростов (Южный федеральный округ) | 3343 |
Стокгольм (Швеция) | 3445 |
Копенгаген (Дания) | 2819 |
Токио (Япония) | 1487 |
Мадрид (Испания) | 932 |
Рим (Италия) | 546 |
Очевидно, что большие значения параметра соответствуют большим энергозатратам, так как основной вклад в него принадлежит длинному отопительному сезону. Тем не менее, если не брать районы с резко континентальным климатом (Чита, Якутск и т.п.), разница в параметре не столь фатальна, как это может показаться на первый взгляд.
Теперь интересно сравнить удельные затраты жителей различных регионов и стран. Так, в Копенгагене (Дания) согласно действующим регламентам годовой расход тепла на отопление в пятиэтажном здании не превышает 0,043 Гкал/м2, что при тарифе чуть выше EUR40 (1700 руб.) за гигакалорию соответствует затратам жителей 80 руб./м2.
Для Свердловской области при потреблении тепла 0,330 Гкал/м2 год и стоимости тепла 250 руб./Гкал удельные годовые затраты составляют 82 руб./м2 (не учтены расходы на осуществление бюджетных программ).
Совсем другая картина складывается в регионах Сибири и Дальнего Востока. Так, в Хабаровском крае удельные затраты в некоторых населенных пунктах могут достигать 560 руб./м2 при расценках 1400 руб. за гигакалорию и норме отопления 0,400 Гкал/м2. Такие огромные расходы связаны с отсутствием газовых магистралей и необходимостью использования дорогих и менее эффективных угля и мазута, при этом их тоже надо доставлять издалека и в сжатые сроки. Эти факторы «съедают» все оборотные средства и платежи, поэтому на крайне важные и жизненно необходимые работы по уменьшению потерь тепла денег не остается. Особенно остро с этой проблемой сталкиваются коммунальщики, располагающие котельными в небольших населенных пунктах, в которых большую часть (до 70—7596) тарифа на теплоснабжение составляет компенсация не необходимых затрат, а потерь.
Совершенно иная ситуация в южных регионах России. В Ростове, например, годовой тариф на теплоснабжение составляет... 55 руб./м2! Разница с холодной Сибирью почти на порядок! При этом в относительно теплых регионах население имеет более высокие доходы, и населенные пункты в большинстве газифицированы.
Налицо явный дисбаланс, который будет усугубляться политикой перехода на 10096 оплату услуг ЖКХ по всей стране. Это приведет к тому, что в относительно теплых районах за субсидиями обратятся 10—1596 населения, а в районах с высокими удельными затратами на теплоснабжение субсидии будут получать 80-9096 населения, т. е. в 7 раз больше. А общий размер субсидий в части компенсации расходов на теплоснабжение будет различаться по регионам в 70-100 раз! И вполне может сложиться ситуация, когда северный город с населением в 20 тысяч человек будет субсидироваться больше, чем город-«миллионник» в средней полосе.
Корни проблемы кроются в существующей системе тарифов. Производители тепла и предприятия, эксплуатирующие элементы систем теплоснабжения, заинтересованы в максимальном теплопотреблении и росте издержек: увеличенное теплопотребление, в том числе за счет потерь, увеличивает валовой доход и прибыль. Искусственно завышенные издержки увеличивают тариф и прибыль, заложенную в тарифе в процентах от себестоимости.
До сих пор единственными ограничителями роста издержек были местные муниципалитеты, дотировавшие население и заинтересованные в уменьшении дотаций. Переход на полную оплату с субсидиями из федерального бюджета коренным образом изменит мотивацию муниципальных администрации: они также окажутся экономически заинтересованы в энергорасточительности. В лучшем случае им станет все равно, какой уровень энергоэффективности в регионе (ведь это может привести к свертыванию региональных программ), а в худшем— администрация, поощряя энергорасточительность и устанавливая завышенные тарифы, через субсидии сможет на законных основаниях «перекачивать» средства федерального бюджета в муниципальные теплоснабжающие предприятия. Другими словами, может оказаться, что федеральный бюджет будет
компенсировать не реальные затраты малоимущих граждан, а гигантские теплопотери.
Значительное снижение затрат на теплоснабжение возможно только при коренном изменении экономического механизма, действующего в отрасли: изменения структуры тарифов; выделения в отдельную финансовую статью сверхнормативных потерь и определения путей нетарифного финансирования как самих потерь, так и работ по их устранению; создания многоуровневой системы мотиваций к росту энергоэффективности и т. д.
По мнению специалистов, один из путей выхода из тупиковой ситуации заключается в увеличении доли децентрализованного теплоснабжения, то есть максимального приближения источника тепла к потребителю. Это поможет создать потребителю более комфортные условия использования и оплаты тепловой энергии, а также обеспечить реальную экономию газового топлива.
Традиционная для России система централизованного снабжения теплом через ТЭЦ и магистральные теплопроводы обеспечивает 6896 потребности в тепловой энергии, децентрализованные системы — менее трети. При всех своих достоинствах централизованное теплоснабжение испытывает сегодня значительные сложности, главные из которых — протяженность и изношенность теплотрасс. Суммарная протяженность тепловых сетей составляет более 180 млн. км (в двухтрубном исчислении), а средний процент изношенности — в 60—7096. Сдельная повреждаемость теплопроводов в настоящее время выросла до 200 зарегистрированных повреждений в год на 100 км тепловых сетей, не менее 1596 тепловых сетей требуют экстренной замены. Для простой стабилизации ситуации (речь не идет о сколько-нибудь масштабном развитии), необходимо ежегодно перекладывать порядка 596 трубопроводов, то есть около 7300 км сетей (в двухтрубном исчислении), и затратить на это около 40 млрд. руб. (в текущих ценах).
Децентрализация теплоснабжения — самый радикальный, эффективный и относительно дешевый способ устранения многих системных недостатков. Обоснованное применение систем децентрализованного теплоснабжения в комплексе с энергосберегающими мероприятиями при строительстве и реконструкции зданий даст огромную экономию энергоресурсов.
Недаром почти три десятилетия в развитых странах практически не строят квартальных и районных котельных.
Технический базис для широкого внедрения децентрализованных систем достаточно широк. Автономные теплогенерирующие установки (индивидуальные газовые котлы, крышные и модульные котельные) способны максимально эффективно и комфортно обеспечить потребности как отдельной квартиры или коттеджа, так и многоквартирного дома или коттеджного поселка.
Рассмотрим один из примеров децентрализации систем теплоснабжения. В 2001 году в одном из районов Ставропольского края специалисты произвели демонтаж центральной котельной балансовой стоимостью $25 тыс. и теплотрассы протяженностью 220 м стоимостью $5 тыс. Ежегодный ремонт и обслуживание котельной, укомплектованной 4 котлами «Универсал-5», обходились в сумму около $2 тыс. В отопительный сезон 2001-2002 гг. общие затраты составили более $11 тыс., из которых на обслуживающий персонал пришлось 2496, электроэнергию — 2696, воду — 496 и газ — 3896.
Автономные котельные установки стоимостью $2700 были установлены в административном 3-этажном корпусе общей отапливаемой площадью 1800 м2 и в производственном корпусе площадью 500м2, полностью обеспечив здания отоплением и горячим водоснабжением. В следующем отопительном сезоне затраты на газ, электроэнергию, воду и заработную плату одному оператору составили $3,7 тыс. При этом продажа высвобожденного оборудования принесла доход в сумме $3 тыс., полностью возместив затраты на реконструкцию. Таким образом, экономический эффект от перехода на автономное теплоснабжение составил ориентировочно в год $7 тыс.
Аналогичный проект, реализованный в 2005 году, касался децентрализации системы теплоснабжения поликлинического корпуса, находящегося на балансе районной теплосети. В ходе реконструкции котельная балансовой стоимостью $13,8 тыс. и теплотрасса длиной 500 м (стоимость $8 тыс.) были заменены локальными теплогенерирующими установками — модульными котельными общей стоимостью чуть более $20 тыс. Ранее общие затраты в течение отопительного сезона составляли почти $18 тыс., включая затраты на ремонт изношенных сетей. После децентрализации они снизились до $4,5 тыс. То есть срок окупаемости реконструкции составил всего 2 года, и это без учета продажи высвободившегося оборудования и материалов.
Продуманные программы децентрализации источников тепла позволяют в разы сократить потребность в природном газе и в несколько раз снизить затраты на теплоснабжение конечных потребителей.
Климат России подразумевает, что рынок тепло-генерации — самый стабильный. Принципы энергосбережения, заложенные в действующей системе теплоснабжения российских городов, стимулируют появление новых технологий и подходов, способных решить эту проблему в полной мере, а экономическая эффективность децентрализованного теплоснабжения делает эту сферу весьма инвестиционно привлекательной.