Долгие годы сравнительная простота добычи углеводородов позволяла не особенно заботиться об энергетической эффективности хозяйства.
Распахнутые настежь двери домов в зимние холода, изношенные трубопроводы горячего водоснабжения, применение сверхзатратных с точки зрения энергии технологий — список может быть продолжен до бесконечности. Но сегодня наступили совсем другие времена.
Обвальное падение мировых цен на энергоносители во многом лишает Россию пространства для финансовых маневров. Нефтегазовая индустрия, крупнейшая отрасль экономики, сама испытывает огромные трудности в связи с сокращением выручки от экспорта.
Экономические потрясения, совпавшие по времени с глубоким структурным кризисом «нефтянки», связанным с настоятельной необходимостью гигантских капиталовложений, не оставляют надежд на «смягчение» условий игры на энергетическом рынке. Наоборот, следует ожидать роста тарифов и цен на топливо, причем его «потолок» сейчас не сможет указать никто.
Мало утешительного и в состоянии энерговырабатывающих мощностей, производственный аппарат которых в угрожающем большинстве изношен до предела. Так, в 2010-2015 гг. выработают свой расчетный ресурс и должны быть демонтированы атомные электростанции, построенные в 70-80-x годах прошлого века и обеспечивавшие 16% общей выработки электроэнергии (в европейской части России — до 30%). При нынешних темпах ввода новых энергоблоков АЭС к 2030 году ядерная энергетика России может прекратить свое существование. Если дело таким образом обстоит с высокотехнологичными отраслями, то что же происходит с традиционными тепловыми станциями?
Проблема нарастающего дефицита мощностей усугубляется крайне низким уровнем энергосбережения, практически не изменившимся еще с советских времен.
Россия до сих пор опровергает закон повышающейся энергоэффективности, утверждающий, что с повышением уровня экономического развития снижается энергоемкость ВВП. До сих пор этот показатель в России по меньшей мере в 2 раза превышает аналогичный американский индекс, являющийся одним из ключевых макроэкономических показателей. Хуже того — с 1990 года затраты газа (газоемкость) и электроэнергии (электроемкость) на производство 1 рубля ВВП возросли соответственно в 1,6 и 1,3 раза.
Обвальное падение цен на нефть может, тем не менее, «подтолкнуть» изменение структуры потребления энергоносителей в мировом масштабе.
И все же путь к реальному экономическому росту пролегает только через повышение энергоэффективности, и вариантов нет. Основная проблема заключается в сопротивлении, порождаемом инертностью «естественно» монополизированных и низкоэффективных сфер деятельности: электроэнергетики и жилищно-коммунального комплекса. Сегодня реализуется не более 2–5% потенциала повышения энергоэффективности, а рецепт решения на все один — повышение тарифов, причем достаточно огульное, при котором никакой выгоды от экономии энергоресурсов потребители практически не получают!
При сохранении существующего порядка о значительном росте ВВП (не говоря уже о пресловутом его «удвоении») речь идти не может. Приведем некоторые цифры. Экспорт топливно-энергетических ресурсов из России колеблется на уровне около 600 млн. тонн условного топлива (тут). Внутреннее потребление сейчас составляет 900 млн. тут, и задолго до 2020 года экономика России может переключиться на режим импорта топливных ресурсов!
К сожалению, без целенаправленной политики и поддержки государства энергоемкость экономических субъектов может снижаться не больше чем на 2–3% в год, причем в «автоматическом» режиме (благодаря частной инициативе). Масштабно этот процесс может включиться при условии формирования развитой системы конкуренции поставщиков энергоносителей. Конечно, далеко не все может решаться только административно-правовыми актами.
Еще один ресурс повышения энергоэффективности — социальные нововведения и изменения в самой структуре потребностей в энергии. Сегодняшние механизмы мотивации подталкивают к формированию ресурсоемких структур потребления и производства. Реформы, побуждающие к изменению поведения отдельных лиц и организаций, изменению процессов принятия решений в таких областях как энергетическая, жилищная и транспортная политика могут заметно расширить спектр возможных решений.
Но пока до общегосударственной программы далеко. Фактически остается единственный путь — децентрализация энерго- и теплоснабжения. Конечно, просто «отвязаться» от централизованных сетей не удастся без серьезных на то оснований. Но снизить присущие муниципальным сетям потери, покрыть пиковые нагрузки за счет собственного оборудования, иметь резервные системы — все это вполне доступно и сегодня.
.svg)
